На прошлой неделе стало известно, что 60 сотрудников службы скорой помощи Алматы оказались заражены коронавирусом. К несчастью, один из работников – водитель 2-й подстанции Мырзахан Сейткасимов, у которого также диагностировали инфекцию, умер. Однако медики назвали причиной смерти отнюдь не COVID-19, а тромбоэмболию легочной артерии. Иначе говоря, это закупорка кровеносных сосудов в легких. Родные умершего сотрудника скорой помощи не верят официальным заключениям врачей. Такой же позиции придерживаются и его коллеги, считая, что таким образом семью Сейткасимовых хотят лишить государственной выплаты. В финансовой поддержке сейчас остро нуждается 11-летняя дочь мужчины, ждущая трансплантацию сердца. Поговорить с супругой умершего не получилось – она просто не в состоянии разговаривать. Корреспонденту Azattyq Rýhy удалось записать комментарий Айгуль Кыстаубаевой, снохи Мырзахана Сейткасимова. Передаёт Qazweek.kz.
60 сотрудников скорой помощи заражены вирусом. Сообщается, что вспышка была еще в апреле
– Айгуль, скажите, как протекала болезнь? Где его лечили?
– Он в больницах находился с 16 апреля. Несколько раз его переводили. В последнее время он лежал в городской инфекционной больнице. На температуру не жаловался. У него были кашель, одышка. В последнее время он на желудок и на печень жаловался. Живот у него всегда вздувался. Два раза рентген ему снимали, с фтизиатром, пульмонологом консультировались. Рентген показал, что в легких у него жидкость была. Сначала врачи сказали: «Пункцию будем делать», потом решили не делать, сказали, что «количества жидкости в легких мало, лекарства дадим и все рассосется». Ему капельницы по 2-4 флакона ставили, уколы делали, лекарства давали, и он себя лучше почувствовал. Но потом у него желудок болел и на печень он жаловался.
– Директор службы скорой помощи Азамат Аменов нам сообщил, что ваш родственник умер перед выпиской. Это так?
– Он умер 28 мая. В этот день, 28 мая, у него с утра должны были тест взять на коронавирус. Если бы был отрицательный, его бы выписали. Он ждал этой даты, говорил: «28-го возьмут тест, и, надеюсь, он у меня будет отрицательный». Но тест взять не успели, он умер. Я помню день накануне перед его смертью. Вообще мы каждый день с ним разговаривали. С женой и дочками он по четыре-пять раз в день общался. В день перед смертью видеозвонком мы общались. Он всегда говорил, что у него все хорошо, что он чувствует себя лучше. Но по разговору чувствовали, что у него есть еще кашель и одышка. Просто он не показывал виду.
– Какую официальную причину смерти назвали врачи?
– В больнице нам дали медицинское свидетельство и там написали причину смерти – «тромбоэмболия легких неуточненная». Такой диагноз поставили. И как сопутствующую болезнь указали COVID-19. Потом мы в ЦОН отнесли его, там нам дали справку о смерти, где о COVID-19 вообще ничего не было написано. Там причина смерти – «легочная эмболия без упоминания об остром легочном сердце».
Свидетельство о смерти М. Сейткасимова, выданное родным в городской клинической инфекционной больнице Алматы
Свидетельство о смерти М. Сейткасимова, выданное в ЦОНе
– Больше никаких документов в больнице вам не выдали?
– Нет, нам до сих пор не дают выписку, мы хотим знать историю болезни, как она протекала. Сестры Мырзахана ходили туда, где он работает. Оттуда их отправили в санэпидемстанцию. Их посылали в несколько мест. В итоге сказали везде ждать. Теперь мы собираемся идти в эту больницу. Кто-то говорит, что в акимат надо идти. Не знаем, куда идти и что делать.
– Если он умер не от коронавируса, то тогда вам должны были отдать тело?
– Нам даже не показали его тело. Они сами дезинфицировали его, обработку сделали, закутали в материал, в пакет положили и на гробу он лежал. С больницы так вытащили его. Нас не пустили, мы снаружи стояли, смотрели. Увезли потом и похоронили. Нам только бумагу о смерти дали и его сотовый телефон продезинфицированный.
– Расскажите, пожалуйста, о семье Мырзахана Сейткасимова. Насколько нам известно, родные остро нуждаются в финансовой помощи?
– У него остались две дочери. Старшей 11 лет, младшей – семь лет, первый класс окончила. У старшей дочери сердце больное, она нуждается в трансплантации сердца. Они восемь месяцев были в Индии, ждали донора. Но донор не нашелся. В августе вот должны в Нур-Султан поехать, общий курс лечения получить и дальше назначение напишут – как сердце, будет дальше на лекарствах сидеть или сердце пересаживать. В августе будет решаться. Дочка сейчас постоянно на лекарствах, без них ей никак. Она каждый день по три раза получает по три-четыре таблетки. Дом у них свой есть, но еще не оформленный. Он покупал участок в поселке Кемертоган, дом строил. Не достроил, но они там живут. Его жена не работает. Она за детьми смотрит. Ведь старшая дочка дома учится. Учителя приходят и обучают ее. Мама должна быть всегда дома, лекарства давать.
Родные и коллеги Мырзахана Сейткасимова считают, что официальной причиной его смерти должен быть COVID-19. Ранее фельдшер по приему вызовов 2-й подстанции скорой помощи Эльвира Бадаубаева сообщила, что тромбоэмболия возникла как раз из-за инфекции, и причиной смерти не назвали коронавирус, чтобы не платить семье водителя положенные 10 миллионов тенге. Это, напомним, сумма выплаты от государства за смерть медработников от COVID-19.
«У него была двусторонняя пневмония и как осложнение тромбоэмболия развилась. Более того, его похоронили на кладбище, которое предназначено для коронавирусных больных. Но они же коронавирусом его болезнь не трактуют. Они считают, что он умер не от коронавируса, а от тромбоэмболии. Теперь семья обещанные 10 миллионов, как бы плохо это ни звучало, за его смерть не получит», – сказала коллега погибшего Эльвира Бадаубаева.
То, что тромбоэмболия легочной артерии возникает из-за коронавируса, мировое медицинское сообщество выявило еще в апреле. Доктор медицины из Франции Ян Леонар-Лоран опубликовал статью, в которой рассказал, что во время осмотра пациентов он столкнулся с большим количеством легочной эмболии, диагностированной у людей с COVID-19. Он совместно с коллегами изучил 106 пациентов, которым провели компьютерную томографию (КТ). Обследование показало, что у 30% из них была выявлена острая легочная эмболия. Таких пациентов лечили в отделении интенсивной терапии, им требовалась механическая вентиляция легких.
Итальянские ученые также обнаружили, что тромбоз может быть одним из осложнений COVID-19. Ученые из Нидерландов тоже пришли к такому выводу. Они обследовали 184 пациента интенсивной терапии с пневмонией, вызванной коронавирусом. У 31% были осложнения с тромбозом.
Потому у родных остались вопросы к алматинским врачам. Почему Мырзахану Сейткасимову не сделали компьютерную томографию, зато дважды провели рентген легких? Почему его готовили к выписке при имеющихся кашле и одышке? И почему в причине смерти не указан коронавирус, если тромбоэмболия – осложнение, вызванное COVID-19? Эти вопросы мы адресовали посредством запроса в Управление общественного здоровья Алматы. Как в течение дня уточняли в пресс-службе, официальный ответ готовится.
Ранее, 4 июня, AR обратилось с запросом в Министерство здравоохранения за комментарием по вспышке коронавирусной инфекции в Службе скорой медицинской помощи Алматы. Ответа пока также не последовало.
